«Город должен развиваться!»
— Аркадий Леонидович, вы 37 лет руководили всей строительной программой корпорации «Энергия». Вас называют одним из трёх человек, кто создал нынешний облик Королёва, вслед за Сергеем Павловичем Королёвым и Георгием Васильевичем Совковым, заместителем начальника ОКБ-1 по строительству. Скажите, что такое управление капитального строительства и реконструкции корпорации?— Я хотел бы, чтобы все понимали, что управление строительства РКК «Энергия», это не просто управление. Его сотрудники создали наш город Королёв. Об этом вслух почти не говорят, но это так. Эти люди построили городскую больницу №1, роддом, детские поликлиники, детские сады, школы. Долгие годы кроме нас в городе никто не строил. Управление построило 1,25 миллиона квадратных метров только бесплатного жилья. Горожане получили ключи от 28 тысяч квартир бесплатно! Это невероятные цифры, которые показывают масштаб нашего труда.
Управлению поставили задачу — заботиться о людях, работающих в космической отрасли. Мы строили современные столовые, чтобы организовывать качественное питание в нормальных условиях. Эти столовые до сих пор лучшие в стране. Мы строили учреждения для отдыха и здоровья, пионерские лагеря на море.
В то время люди жили в коммуналках или бараках. В год, благодаря нашему строительству, выделялось до 900 квартир. Ключи для людей были настоящей радостью. В то время это было позицией государства в отношении своих граждан, которую мы развивали.
В городе отсутствовала нормальная вода. Управление сделало нормальный водопровод. Мы провели к домам газ высокого давления. Это считалось нормальным явлением, нас не называли волшебниками.
Если говорить о промышленном строительстве, то там тоже были успехи. Управление построило два завода, испытательную базу, переделало космодром Байконур.
— Я слышал, что на Байконуре одна из заслуг управления в том, что вы смогли нормализовать ситуацию с водой. Расскажите об этом.
— Это было в 1980-е годы. В то время генеральным конструктором предприятия был Юрий Павлович Семёнов. Он вызвал меня к себе и сказал, что у меня мало работы, так что мне даётся ещё и строительство на Байконуре. Когда я приехал на космодром, мне, вице-президенту предприятия, поставили в туалет маленькое ведро чёрной воды, к которому прилагалась кружка. И сказали, что это для мытья, бритья и всех туалетных дел. Больше воды на сутки не было. И это было нормой. Так жили и Сергей Павлович Королёв, и Юрий Гагарин, и министры. Я был в недоумении. Как в месте, где ракеты взлетают в космос, может быть только такая вода, такие условия? Эта вода шла и в столовую. Я видел, как в котлы с чёрной водой бросали продукты. Тогда мы решили провести на Байконур нормальную воду.
Управление нашло специалиста-гидролога — лучшего в стране, который, не сходя с места в своём кабинете, сказал, где течёт вода, на какой глубине и с какой концентрацией микроэлементов. В ходе работ мы пробурили скважину глубиной в 942 метра. Вторая скважина для подпитки была на глубине 480 метров. Вода пошла по трубам, но в ней было
4 миллиграмма соли, что превышало норму. Управление, опираясь на последние достижения техники, построило небольшой заводик по очистке воды. После этого вода стала идеальной. Теперь все пьют эту воду и даже не знают, как раньше всё было. Мы вывели эту пресную воду, сделали озёра. В городе началась другая жизнь. Появилась зелень. Люди перестали болеть. Звучит ужасно, но до появления нормальной воды на Байконуре около 20 человека в месяц болели гепатитом. Нерешаемых вопросов нет, главное взяться и завестись.
— Расскажите о периоде капитальной застройки Королёва.
— Когда я возглавил управление, та часть города, которая идёт от памятника С.П. Королёву до проспекта Космонавтов была не застроена. Мы сделали план этой территории. Всё делалось быстро, на ходу. Управление собирало на совещание всех главных людей города, приглашало главного архитектора региона. Началась работа.
Под проспектом Космонавтов по плану было восемь подземных переходов. Такое количество было не под силу сделать. Не скрываю, мы имели дальний прицел на то, что проспект Космонавтов будет транзитной дорогой. По задумке, мы хотели продолжить проспект через Лосиный Остров до МКАДа, чтобы иметь прямой выход к Москве. А с другой стороны, через железную дорогу, соединить его с районом Болшево. Этот проект был почти согласован, но не сложилось. Может, это и к лучшему.
За 12 лет силами управления построили улицу Исаева и проспект Космонавтов, со всей необходимой инфраструктурой — школы, детские сады.
Наши люди — герои. Ходить в дождь, ветер, снег по балкам на высоте, болеть, но строить — это подвиг. Управление сделало нам имя. Нам завидовали и руководитель Мытищ, и руководитель Щёлкова. Говорили, как у нас здорово. Я гордился. А через 10 лет поехал в Щёлково и понял, что мы отстали. Проспали темп развития. В городе должен быть единый заказчик и крупный застройщик.
— Вы не раз подчёркивали, что в вашей работе всё было на грани. Что именно?
— Как и сегодня, нужно было согласовывать массу документов. Никто не шёл нам навстречу. Это было нормой жизни. Волка ноги кормят. Мы были этими волками. Чтобы получить разрешения на строительство, я «жил» у двери Мосстроя. Там сидела элита, к которой было не подступиться. Постепенно я стал к ним вхож. Мы подружились с начальником. Вместо того чтобы получать постановления на 20 тысяч квадратных метров жилья в год, мы получали на 40.
В городе работали две организации, которые строили жильё. Мосжилстрой, старейшая организация, которая построила Мавзолей. Они были нашими друзьями и помогали нам и в беде, и в счастье. Вторая организация — ДСК-1, которую возглавлял Владимир Копелев, мой близкий друг. ДСК строил больше миллиона метров жилья в год по всей стране. Копелев лично контролировал все стройки. Это были не просто строительные фирмы, а настоящие гении стройки. Личные отношения были основой. Мы всем надоели, но все понимали, что мы делали на пользу города. И город рос.
— Может ли продолжаться эта эстафета в строительстве?
— Моё поколение было очень резко оборвано. Нужно продолжать работать, но чуда не будет. Сейчас Правительство Московской области принимает основные решения. Раньше были другие правила, мы сами решали, что нам делать.
Нашему руководству в городе непросто. Но нужно идти вперёд. Я желаю им успехов и готов поддержать, если это нужно. Новое поколение подрастёт. Главное, чтобы РКК и руководство Королёва не потеряли флаг.
Отмечу, что долгое время в город было невозможно въехать. Новый Глава Александр Ходырев смог решить эту проблему. Все говорили, что он чужой, не знает проблем. А он первое, что сделал, расширил улицу Пионерскую. Нужно продолжать, выпрямить улицу. Если этого не сделать, то город снова встанет. Нет нерешаемых вопросов. Если проблема понятна, нужно садиться и придумывать решение. Это как спортивный интерес — сможешь или не сможешь.
У нас тоже были проблемы. Когда СССР готовился к Олимпиаде-80, Москва отставала от графиков строительства. Всех строителей в городе сняли строить объекты к Олимпиаде. И эти же строители должны были строить нам жильё. Мы поехали к нужным людям и решили проблему! Через две недели часть строителей нам вернули.
Главное, чтобы руководство не потеряло интерес к развитию города. Для меня это очень болезненно. Потому что 37 лет подряд я в 8.10 утра каждый день был на работе здесь, хотя жил в Москве. У нас было бюро горкома партии, куда меня с удовольствием вызывали и читали мне лекции, учили, как работать. И один товарищ мне сказал: «Ну что с Мартыновского взять, он живёт в Москве». А я отвечал, что сплю в Москве, а живу в Калининграде. На этом все лекции закончились.
Мы не должны упускать город. Нужно строить не только жильё. За 20 лет не было построено ни школ, ни больниц, ни детских садов. У нас такого не было. Мы строили микрорайонами. Хорошо или плохо, что строили? Это другой вопрос. Но город цвёл. Проспект Космонавтов всем нравился. Управление ругали, что проспект слишком широкий, и если бы мы его сузили, то можно бы было больше домов построить. Мы говорили, что доживём до времени, когда кругом будут машины и нельзя будет проехать. Были правы. Нужно всегда смотреть вперёд. В первоначальном плане он был ещё шире на 22 метра. Люди должны иметь условия для жизни, места для досуга. Должна быть зелёная зона. Это был первый луч в архитектуре, когда было предоставлено место людям.
— При вас была построена городская больница…
— Когда я пришёл на работу, был сделан нулевой цикл и средства были выделены на восемь лет на завершение строительства. Больницу строил трест «Спецстроймонтаж», который возглавлял Николай Алексеевич Золотарёв. Именно он порекомендовал меня на работу в Калининград. Меня вызвали в партком и сказали, что есть мнение, что я должен завтра выезжать на работу в Подмосковье. Я не хотел ехать, ведь работал в управлении на Тверской улице. Но когда я приехал в Калининград и увидел, чем занимаются люди, был поражён. На РКК было очень много умных людей, а я это особо ценю. А больницу мы построили за 2,5 года.
Недавно, когда пришёл в больницу, мне стало стыдно. Как можно так довести здравоохранение?
В последние 20 лет город не развивался для людей. За этот срок можно было построить всё — школы, сады, больницы. Сейчас сложно приводить город в порядок. Нужны огромные деньги, и ясно, что Королёв не станет лучше по взмаху палочки. Работа началась, и это главное. Необходимо привлекать градообразующие предприятия, находить пути. Многим людям не хочется изменений, но чем-то нужно жертвовать. Город не может замереть в своём развитии. Я поддерживаю руководство города. Королёв должен быть наукоградом, а не стоянкой для машин.
— Были интересные моменты в работе?
— С памятником С.П. Королёву интересная история. Мы чуть ли не ночевали около него, чтобы не украли гранит. Розовый гранит для памятника очень редкий, привезённый из Житомира — родины Королёва. Его большими камнями вытаскивали из карьера в Житомире и везли в Мытищи, где пилили на кусочки. Из того, что привезли, пошла только пятая часть на памятник. За два месяца памятник установили и благоустроили территорию вокруг.
В 1978 году на проспекте Королёва были построены дома, которые называют «пилой». Дома заселили, но там был подвал, который недоделали. Тогда проблему было сложно решить. Мы узнали, что министр иностранных дел Андрей Громыко баллотировался в Верховный Совет СССР от нашего Калининграда. Воспользовались этим моментом, подключили все свои связи, активно этим занимался Виктор Трубицин. Нашли выход на Громыко, попросили его приехать в город. Тогда въезд с Ярославского шоссе в Калининград был всего на одну полосу. Мне дали месяц срока построить новое ГАИ, расширить дорогу, всё заасфальтировать, чтобы был парадный въезд в город. Завод в Сокольниках сделал нам здание ГАИ. Мы его поставили и за сутки до приезда Громыко заасфальтировали дорогу. Уровень напряжения был колоссален. Андрей Андреевич приехал, посмотрел и дал команду всё исправить. Приехали московские строители и всё сделали. Это было наше поручение депутату от народа.
— Ваше любимое место в городе?
— Верхний этаж любого дома. Когда стоишь там, понимаешь, что дом построен, работа выполнена. А ещё мой кабинет в РКК. В нём за всю историю сидело только пять человек. Пятый я.
— Главный приоритет в работе в ваше время — жильё или промышленные объекты?
— У нас не было пункта один и пункта два. Мы строили и то и то. На Байконуре мы построили 200 тысяч метров новых площадей. Уникальные здания для испытаний. Верхушка ворот в корпусе для динамических испытаний была на высоте 112 метров. Ворота изготавливались из металла. Если бы был перекос в 2–3 сантиметра, то ворота не смогли бы открыть. В Штатах точно такие же ворота стояли во Флориде. Там тепло, так что ворота не металлические, а из рулона ткани, который сворачивается. Меня такое зло брало… У нас песчаные бури, ветер. Ворота открываешь — и за два часа насыпало по метру песка.
— Проспект Королёва стоит в пробках. Предполагалось ли, что будет такая проблема? И как её решить сегодня?
— Он не должен стоять. Тут нужно смотреть в корень проблемы. Главное — это улица Пионерская. На ней восемь светофоров. Каждый светит красным около минуты. Умножаем время красного света на количество светофоров и получаем время, сколько машины простаивают только запланированно. Нужно уменьшить количество переходов, расширить улицу Пионерскую — она спасёт город от трафика. Нужно искать место, где болит, и его лечить.
— В мировом градостроительстве существуют два пути развития — американский и европейский. Американский — широкие улицы, хайвеи, много места для передвижения. Европейский, наоборот, — сужение улиц, развитие пешеходных зон, развитие альтернативных автомобилю видов транспорта. Москва, как кажется, начинает идти вторым путём — сужаются хордовые улицы внутри Садового кольца. Какой путь верный на ваш взгляд?
— Я считаю, что то, что делается в Москве, это не до конца правильно. Расширять тротуары — это правильно. Но сейчас в Москве тротуары расширяются на восемь метров в тех местах, где по ним не ходят люди, где стоят только учреждения. Я объездил много стран и могу сказать, что мне нравится американский стиль передвижения с точки зрения его централизации. У них это продумано в центре города. В глубине можно делать и европейский стиль. В Европе те же беды, что и везде. Машины поставить негде, даже за деньги. Общественный транспорт это хорошо, но люди должны на нём ездить. Должны быть агломерации, часть того, часть другого.
— Каким путём нужно развиваться Королёву?
— Расширяться городу нельзя. Все эти рассказы — поля в Пушкино и прочее — я слышал не один год. Но это не то. Нужно находить средства у себя. У нас много ветхого фонда, нужно разбираться с ним. Сейчас другой вопрос — где построить школу. Мне этот вопрос не ясен. Королёв сжат. Когда мы строили проспект Космонавтов, было очень тяжело. Мы ругались с людьми, у которых были просторные приусадебные участки, — заборы ставили, где хотели. Люди сердились на нас, но мы договаривались. Садились за стол и не вставали, пока не договаривались, искали компромисс. Помогали людям, предоставляли новые условия. Но когда я первый раз проехал по улице Исаева и проспекту Космонавтов, я понял, что всё было не зря!
Я считаю, что путь города уже сложился. Нужно расширить стратегические пути передвижения — выезд из города. Главное, повторю, — это улица Пионерская. Если решить проблему с ней, то машины уйдут с улиц. Есть разные способы, как это сделать. Например, в Японии эстакады на уровне пятого этажа. И там не спрашивают людей, нравится ли им, что у них машины в окне. Нравится — живи, не нравится — уезжай за 30 километров, где такого нет. Транспорт и люди — это всегда противоречиво. Я люблю, чтобы был транспорт и было тихо. Но так не бывает.
Комментарии для сайта Cackle