Николай Рязанский: «Серёжа первого полёта ждал 10 лет»
На вопрос, было ли решение сына стать космонавтом неожиданным, Николай Михайлович ответил, что в силу обстоятельств этот выбор был скорее понятным и даже логичным, поскольку в их семье причастность к космонавтике самая непосредственная.«Волею судеб, будучи совсем маленьким, я был свидетелем частых встреч моего отца с его коллегами и одновременно друзьями. Все они позже станут знаменитой шестёркой великих конструкторов. А тогда я их называл дядя Серёжа (Сергей Королёв. – М.В.), дядя Коля (Николай Пилюгин. – М.В.) и также других (Владимир Бармин, Валентин Глушко, Виктор Кузнецов, шестым был отец Николая — Михаил Рязанский. – М.В.)», – вспоминает Николай Рязанский.
Но, несмотря на то что с детства Николай Михайлович был так или иначе пропитан мыслями о космосе, сам он этот путь не выбрал.
«У нас в семье не принято было, чтобы дети работали в том же ведомстве, что и отец, это из этических соображений. Поэтому я занимался управляющими системами атомных подводных лодок и их испытаниями. Это в какой-то степени близкая сфера, но другая и в другом министерстве, и никто не мог ткнуть, что я что-то делал не сам», – продолжил своё повествование отец космонавта. – У Серёжи та же ситуация: он не пошёл по моим стопам. С детства он мечтал о биологии».
Сначала Сергей проучился в профильном классе, далее был Биологический факультет МГУ, ну а потом в этой сфере произошли не самые приятные изменения, поэтому работать по своей специализации – микробиологии – идти было особенно некуда. В это время искали кандидата, как говорится, «с головой и руками», в Институте медико-биологических проблем. Молодой человек сразу после окончания университета прошёл конкурс на это место. Попал в руки уникального учёного Инесы Козловской. А в связи с тем, что, помимо всего прочего, у него был достаточно хороший уровень английского языка, он был подключён к работе с американцами по «Биону».
«Серёжа принимал участие в большинстве научных экспериментов: он же писал методики, он же был испытателем, – рассказывает Николай Михайлович. – Были серьёзные совместные статьи с американцами, готовилась диссертация. А уже будучи заслуженным испытателем, он задумался над тем, чтобы пробоваться в отряд космонавтов».К слову, тогда был набор в отряд космонавтов Академии наук. Сергей Рязанский был единственным из молодых претендентов, кому удалось пройти туда. Он числился космонавтом-исследователем, но мест для исследователей уже не было.
«Серёжа первого полёта ждал 10 лет. Набор 2003 года – старт в 2013-м. Более того, он полетел не как исследователь, он переквалифицировался в космонавты-испытатели. Думаю, тут свою роль сыграло множество факторов: и МГУшное образование, которое даёт помимо специальных знаний умение учиться, и огромное желание, и чёткая цель, и спортивный дух, и опыт испытателя. Он пробивался сам, своими силами».
А сейчас Сергей Рязанский вернулся уже из своей второй экспедиции на Международной космической станции. Ему предстоит около месяца реабилитации в Звёздном городке, потом ещё почти столько же на восстановление сил в санатории. Уже в феврале папа надеется его тепло встретить и основательно пообщаться, поскольку именно тогда состоится официальная встреча экипажа.
Семью космонавта можно без сомнения назвать выдающейся и спортивной. Его отец Николай Рязанский, помимо того, что он инженер-физик, является вице-президентом Федерации спортивного туризма Москвы, председателем Маршрутно-квалификационной комиссии федерации, а мама в своё время была чемпионкой Союза по спортивному ориентированию и «детей ставила на лыжи раньше, чем сажала на санки».
Совет главных конструкторов, в состав которого вошли Сергей Королёв, Николай Пилюгин, Владимир Бармин, Валентин Глушко, Виктор Кузнецов, Михаил Рязанский, часто называли «твёрдотопливным» или просто «Совет Главных». Он был создан для развития ракетной отрасли в СССР.
Комментарии для сайта Cackle