Один на один со Вселенной
– Мало кто знает, что корабль «Восход-2», в отличие от предыдущих станций, не имел системы спасения. Был большой риск. Но мы шли на это сознательно. Ведь на создание нового корабля не было времени, американцы наступали нам на пятки. После тщательного анализа Главный конструктор принимает решение пускать экипаж в полёт.
На старте творилось невообразимое. Мне казалось, что энергия собравшихся людей без лифта подняла бы нас в корабль.
…В 11 часов 34 минуты 51 секунду я выплыл в безвоздушное пространство. Сейчас космонавт не имеет права отцепляться от станции. А мы тогда были молодые и храбрые.
Я первый в истории вышел и отошёл на 5 метров. Я плыву над Землёй. Нахожусь вне корабля. Могу работать. А на моём гермошлеме горят четыре алые буквы – СССР. Гордость за страну переполняла меня. До входа в корабль 5 минут, запас кислорода – на 45. «Эх, здорово было бы встать сейчас на подножку и вокруг земного шара пролететь,– мелькнуло неожиданное желание». Одним из первых поздравил меня Леонид Брежнев: «Алексей, Лёша, как ты себя чувствуешь? Мы тебя очень ждём. Желаем успеха!»
Один на один со Вселенной
– Передо мной яркое-яркое солнце. Вокруг звёзды, а внизу живая карта планеты. Но меня поразила тишина. Я слышу своё тяжёлое дыхание и биение сердца. В обычных условиях мы этого не чувствуем. Артур Кларк для своего фильма «Космическая одиссея – 2001» взял шумовое сопровождение из нашего полёта.
Опасное возвращение
– Над Енисеем получаю команду: «Лёша, начинай входить». Но не тут-то было. Скафандр настолько деформировался, что меня раздуло, пальцы вылезли из перчаток. Ноги вышли из сапог. В таком состоянии невозможно втиснуться в люк шлюза. Возникла критическая ситуация. Советоваться с Землёй было некогда. Сам принимаю решение сбросить давление наполовину, чтобы убрать жёсткость скафандра. Это было страшно и очень опасно. Могло произойти закипание азота в крови. Но всё обошлось, и я вошёл в шлюз головой вперёд. Но надо ещё развернуться и крышку люка за собой закрыть. А как? Я в скафандре – 1,9 метра, а диаметр шлюза – 1,2 метра. У меня пульс дошёл до 190 (по словам космических медиков, это почти смертельно). Меняю позицию: просовываю руки, хватаюсь за леера и протаскиваю себя внутрь шлюза. Пот бежал ручьями, выедал глаза. Но я всё сделал!
Сажаем корабль вручную…
– Казалось бы, работа выполнена. Осталось вернуться на Землю. Но вот тут-то и обнаружилось, что «автоматическое приземление», которое ориентирует корабль, отказало. Корабль пошёл на следующий виток и исчез из видеонаблюдения. Это был шок!
Королёв спрашивает: «Где вы сидите?» Отвечаю: «Мы не сидим, а находимся над вами. Просим разрешения сажать корабль вручную». В космической практике такого ещё не было. Жизнь наша висела на волоске. Спасали себя сами. В голове постоянно вертелось: «Правильно ли мы всё делаем?» К счастью, всё обошлось. Мы приземлились где-то между Обью и Енисеем. Вылезли из спускаемого аппарата. Снег – по пояс. Свежий воздух. Тишина. Мы обнялись. Развернули радиостанцию, и я стал передавать телеграмму. Поздно вечером над нами закружил вертолёт. А 23 марта нас уже встречала ликующая Москва.
Комментарии для сайта Cackle