Мы были одержимы работой
Сергей Иванович Стольников – слесарь-механник, ветеран труда, Почётный работник РКК «Энергия», кавалер ордена «Знак Почёта». Его трудовой стаж на предприятии 53 года. Вместе с заводом он прошёл непростой путь – от первых спутников до проекта «Энергия»-«Буран». Родился Сергей Стольников в 1932 году в предместьях города Гжатска (Гагарина). Он был одиннадцатым, и предпоследним, ребёнком в семье. Хорошо запомнил своего знаменитого земляка Юрия Гагарина, когда тот был просто Юрой и учился с ним в одной школе, был одноклассником его младшей сестры. А их родители даже дружили. Вспоминая те времена, Сергей Иванович отметил, что уже тогда Юра очень выделялся среди всех:
– У него была армейская кожаная сумка. Ни у кого такой не было, все с противогазами ходили, а у него была командирская сумка, куда можно было ручку положить, карандаш. Очень активный был парень. Когда ему исполнилось 14 лет, он поступил в училище и уехал. А после своего полёта в космос собрал класс, всем сделал дарственное фото, – рассказал Сергей Иванович.
В год, когда началась война, Сергею Стольникову исполнилось 9 лет. Их деревню фашисты сожгли дотла, люди вынуждены были жить в землянках. Бои в тех местах были ожесточённые, доставалось и мирным жителям. Будучи ребёнком, Сергей перенёс три ранения – два осколочных – одно от своих, второе – от немцев, а третье – сам себе нанёс, нечаянно:
– С мальчишками баловались, перепутали патроны, вместо простого зарядили ружьё разрывным патроном, в итоге чуть не остался без пальцев, – вспоминает Сергей Иванович. – В 1943 году переехали в Болшево к одной из старших сестёр. Закончил семилетку, поступил в ремесленное училище №3.
В 1947 году по инициативе Сергея Павловича Королёва на базе ремесленного училища был организован Калининградский механический техникум. Два года нас учили, потом распределили на завод. Из-за того что во время войны я был на оккупированной немцами территории, меня не взяли на главную сборку. Раньше было такое правило, и имелась графа в личном деле, в которой отмечалось, был ли человек в оккупации, и если был, то к секретным объектам его не допускали. Поэтому я сначала попал в цех №4, где изготавливали бурильные установки КАМ-500 для добычи нефти с низким залеганием нефти. Работа была тяжёлая, в основном с кувалдой. Буры нужны были на Северном Кавказе, где во время войны немец всё взорвал. Вот мы срочно их изготовляли, чтобы они прокладывали скважины для нефти.
В 1951 году меня призвали в армию. На службу попал в ГДР, в город Альтенбург. В армии меня определили к лётно-подъёмному составу. Здесь я прошёл настоящюю школу авиационного механика, попал на ИЛ-2 – боевой штурмовик.
Во время службы нам платили хорошие деньги: 250 рублей – на сберкнижку и 250 марок давали на руки.
– Как вы попали на Байконур?
– На Байконур я впервые попал в 1959 году. Приходит как-то к нам в цех диспетчер и спрашивает: «Кто желает на самолёте полететь?»
Я тут же первым и вызвался. Меня и других работников отправили в Казахстан. Космодром тогда ещё только строился.
Когда приземлились, я увидел несколько бараков. Впоследствии узнал, что это была площадка №1 или единичка. На Байконуре все объекты назывались площадками. Например, сам город Ленинск был площадкой №10. Никогда не говорили, что летишь в Ленинск. Говорили «на десятку». На двойку – значит на Байконур. Большие монтажные цеха – площадка №113. Большой военный старт по пуску «Энергии»-«Бурана» – ТП №250. Наш гражданский старт – ТП №110. Поликлиника имела номер118.
Однажды мы пошли купаться, смотрим, солдатики чего-то копают. Мы их спрашиваем:–Что у вас тут?
– Сто пятнадцатая площадка, – отвечают, – свиноводческая ферма.
Так всё по площадкам было засекречено.
– Сергей Иванович, в чём заключалась ваша работа?
Наше арматурно-двигательное производство, где я работал, входило в цех №407. Мы делали запорно-герметизирующую арматуру – систему обратных клапанов, редукторов, трубопроводов. Я был слесарем-сборщиком, делал арматуру. Собирал её, отлаживал, испытывал, сдавал заказчику. У нас была трёхступенчатая система контроля.
Сначала испытывал я сам, потом мастер ОТК, потом заказчик.
– Расскажите о вашем личном участии в создании комплекса «Энергия»- «Буран».
– В работе над системой «Энергия»- «Буран» было задействовано 1200 предприятий Советского Союза и все 15 республик.
Ответственность на заключительном этапе была высочайшая. Работа требовала колоссального физического и нервного напряжения.
Наши основные объекты, за которые мы отвечали, во время монтажа носителя находились на отметке 46,5 метра. Это высота 16-этажного дома. Однажды зимой мы стыковали два наших объекта, вес каждого из них по 200 кг. Мороз на улице минус 22, ветер порывистый – до 30метров в секунду. А каждые два метра в секунду понижают температуру на 1 градус. Поэтому мороз был порядка 30 градусов. И мы на этом морозе, на высоте выполняли стыковку. Внизу ходят работники ОТК, все в меховых куртках, шапках, в унты. Нам тоже выдали стёганые ватные штаны, унты, тёплые куртки, но мы с товарищем работали в пиджаках – нам жарко было. Состыковать эту огромную массу надо было с точностью до миллиметра и при этом ни в коем случае не повредить стыковочно-герметизирующее устройство. Провели тут же испытание надёжности закрытия всех замков. А ветер такой сильный, что нам выдали пояса, чтобы мы ходили в связке по двое, как альпинисты. Мы успешно состыковались, а через несколько часов это изделие (стыковочный узел) повезли в МИК (монтажно-испытательный корпус). А там температура +25. А мы в ватных стёганых штанах, в унтах, в тёплых свитерах. С нас пот градом. Это была вторая стыковка за день. Вот так, приходилось работать в альпинистском снаряжении, при больших перепадах температур. За четыре года у меня было 15 таких командировок. Работа была сложная, физически очень энергозатратная. Но мы всё выдержали.
Полную версию статьи читайте в «КП» №128.
Комментарии для сайта Cackle