В детстве газета представлялась мне чем-то сказочно-святым…

09.07.2020

лого90.jpg

В связи с юбилеем мы приглашаем наших читателей и авторов поделиться своими воспоминаниями в рубрике «Калининградка» в моей жизни».
А самого верного читателя, сохранившего в семейном архиве номер газеты многолетней давности, ждёт приз. Материалы присылайте на почту info@kaliningradka-korolyov.ru

Сергей Миржанов (2).JPG

Сергей Борисович Мержанов – архитектор, историк архитектуры, дизайнер.

Лауреат многих отечественных и международных премий, в том числе Международного фестиваля «Зодчество», Российской академии архитектуры и строительных наук (РААСН) и др. Он внёс значительный вклад в историю культуры Калининграда-Королёва. Автор и соавтор ряда книг по истории г. Королёва, нескольких сотен статей о городе и его культурном наследии в отечественной и зарубежной печати. С.Б. Мержанов был членом советов по созданию практически всех городских музеев. 


Словосочетание «Калининградская правда» я впервые услышал, будучи ещё ребёнком. По соседству с нашей дачей в Новых Горках жил герой Великой Отечественной войны, партизан Павел Елисеевич Кривоносов – легендарный «Батько». Однажды он пришёл к нам в гости с номером газеты, где упоминалось его имя, и, если мне не изменяет память, там же был опубликован его портрет. Помню, что меня, тогда ещё совсем юного, никоим образом не удивляло, что, помимо «главной» газеты – «Правды», есть ещё и «Московская правда», и «Ленинградская правда», и «Калининградская правда», и другие «правды». А удивило, и даже потрясло, что про хорошо знакомого человека, живущего по соседству, написали в газете!
В этом смысле «Калининградская правда», как и все печатные органы, была для меня чем-то сказочно-святым, а то, что там можно было прочесть, я считал истиной в последней инстанции.
Я вырос в семье, где было сразу три архитектора (понятно, что именно этот факт определил мою судьбу, и, в конце концов, я тоже стал архитектором). Когда мы с дачи ездили на машине в Болшево или Калининград, и отец, и мама, и дедушка всегда показывали мне дома и мосты, парки и скверы, площади и улицы, по которым пролегал наш путь. Часто родители обсуждали между собой архитектурные достоинства тех или иных зданий. Я слушал внимательно и многое запоминал.
Постепенно мне захотелось больше узнать о калининградской архитектуре. Но откуда? Из каких источников? «Калининградскую правду», будучи школьником, я покупал в газетных киосках. В ней часто печатались статьи об истории наших мест, но публикаций на архитектурную тему, как мне помнится, не было.
Первый мой «научный труд», посвящённый калининградской архитектуре, относится к 1979 году. Моя курсовая институтская работа называлась «Архитектура городов восточного и северо-восточного Подмосковья 1920 – 1930-х годов». Там я, в том числе, писал о постройках Болшевской трудовой коммуны. Тогда же у меня мелькнула мысль прийти в редакцию «Калининградки» (к тому времени я уже знал, что, помимо официального, у газеты есть и другое, ласковое, «домашнее» название, которое значительно чаще употребляют знакомые жители Горок и Болшева). Но… Скажу честно, мне, двадцатилетнему студенту Московского архитектурного института, беспокоить редакцию уважаемой газеты со своей узкой архитектурной темой было как-то боязно...
И куда только подевалась эта боязнь буквально через несколько лет! Правда, в 1984 году за моими плечами был не только институт, но и служба в рядах Советской армии. И я решил, наконец, серьёзно заняться темой архитектурного наследия подмосковного Калининграда. Первыми краеведами, с кем я познакомился в Калининграде, были Борис Яковлевич Ежов и Степан Павлович Чуйко. Именно Ежов отнёс мою рукопись в редакцию «Калининградки». И 23 июля 1985 года (эту дату я запомнил на всю жизнь) газета опубликовала мою первую статью под весьма незатейливым названием «Архитектор». Но мне было приятно осознавать, что благодаря этой статье жители города узнали о том, что выдающийся советский архитектор и театральный художник, академик архитектуры Георгий Павлович Гольц родился в Болшеве и, таким образом, с полным правом может быть отнесён к землякам нынешних поколений калининградцев!
За ней последовала вторая статья, третья… Вскоре в газете меня уже стали считать постоянным автором и по этому случаю выдали редакционное удостоверение красного цвета (наподобие самых престижных «корочек» того времени!). Вот эта «корочка» и оказывала мне бесценную помощь, когда я вёл фотосъёмки на территории нашего «секретного» города. Помнится, я фотографировал старое деревянное здание болшевского вокзала. Дальше было почти как у классика, «знойный воздух сгустился… и соткался из этого воздуха прозрачный гражданин престранного вида». Правда, гражданин был не «прозрачный», а вполне телесный. Он развернул передо мною какую-то карточку – помнится, того же красного цвета. Я не успел ничего прочесть, но гражданин «помог» мне, объявив: «Я из комитета народного контроля!» Не успел я подумать о том, чем же мог заинтересовать «народный контроль», как этот товарищ продолжил: «На каком основании вы здесь фотографируете?» Спонтанно, или, как ещё говорят, «на автомате», я вынул из кармана и развернул перед ним редакционное удостоверение «Калининградской правды». «Я – внештатный корреспондент газеты!» Этот человек как-то странно улыбнулся и уже другим, тихим голосом сказал: «Понятно. Это совсем другое дело. Желаю удачи!» И… исчез!

мержанов.jpg

В центре автор документального фильма о городе Королеве Михаил Гнесин..Слева направо  консультанты фильма : Александр, Локтев, Роберт Рубцов, Сергей Мержанов,  Андрей Бритиков, Борис Ежов. 


Всё это я рассказал для того, чтобы проиллюстрировать, каким авторитетом пользовалась «Калининградская правда» в те времена, когда в стране уже царила перестройка, но старые законы, касающиеся фотосъёмок в закрытом городе, всё ещё действовали. Любопытно, что с тем человеком судьба столкнула меня ещё раз. Это произошло 6 мая 1988 года. Я точно запомнил дату, потому что во времена СССР это был День печати, и «Калининградка» ежегодно использовала его, чтобы награждать победителей своего конкурса на лучшие статьи в разных номинациях. В этот день я снова испытал приятные ощущения, ибо мой цикл «Зодчество за девять веков» стал лауреатом. За одним из столиков (а церемония награждения проходила в зале арендованного кафе «Факел») я увидел человека, лицо которого показалось мне знакомым. Но, как часто бывает, я не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах я с ним встречался. И он тоже внимательно смотрел на меня, вероятно, испытывая те же ощущения. Ведущий вечера стал представлять почётных гостей, произнёс какую-то фамилию – «… член комитета народного контроля…» – и тут, как говорят, «пазл сложился». После награждения мы подошли друг к другу, пожали руки, как старые приятели, и вдруг он спросил: «Послушайте, у вас лицо знакомое, где мы могли видеться?» Я сказал. Он ответил, что смутно припоминает что-то, и мы, как и в первый раз, мило расстались.
В том же году и сама «Калининградка» стала лауреатом престижного конкурса, организованного Центральным советом ВООПИиК (Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры). Приятно было осознавать, что в числе материалов, на которые обратило внимание жюри, был и цикл «Зодчество за девять веков». Я уже как-то писал об этом, но с удовольствием повторю: члены жюри того конкурса позже признавались, что вместо третьего (тоже почётного и призового) места готовы были отдать Калининградскому отделению ВООПИиК и представляющей город газете второе, а возможно, даже и первое место! Но свою роль сыграл, как это часто бывает, некий политесный вопрос. Калининград появился на конкурсной арене вообще в первый раз, и, как бы он ни интриговал жюри высоким качеством и многообразием своих материалов, с ходу присуждать место выше третьего городу, «даже не имеющему своего района», было бы явно преждевременно.
С 1987 года моё участие в жизни «Калининградской правды» приобрело новое качество: все внештатные корреспонденты, пишущие на темы истории и краеведения, объединились в общественную редакцию «Наше наследие». Я не могу уверенно сказать, что это было единственное, уникальное явление в жизни средств массовой информации того времени. Но, сколько я ни расспрашивал журналистов и краеведов из других городов и даже республик, мне всякий раз отвечали, что такого у них никогда не было. Об общественной редакции я уже неоднократно вспоминал на страницах «Калининградки», и, возможно, сделаю это когда-нибудь ещё. Но тех, кто её создал и тех, кто давал ей жизнь на протяжении шести лет (а это совсем немало в условиях того бурного периода нашей истории), я хочу назвать ещё раз: редактор газеты Пётр Михайлович Прибылов и журналист Людмила Владимировна Китаева. После того как оба они приняли приглашение «гремящего» в те годы журнала «Огонёк», их успешно заменили редактор Надежда Леонидовна Кулакова и журналист Наталья Алексеевна Переяслова. По объективным причинам общественная редакция прекратила своё существование в январе 1994 года, но, как говорится, это уже другая история…
…Пишу эти строки и вспоминаю о том, что в 1980 – 1990-е годы мне довелось принять участие в создании таких газетных рубрик, как «Календарь памятных дат» и «О нашем крае знают и пишут». Эти разделы были необходимы потому, что, по понятным причинам, о подмосковном Калининграде (который позже превратился в наукоград Королёв) было крайне мало информации. Сейчас, когда давно уже составлены сводные списки персоналий, судьбы которых связаны с нашим городом, и когда количество публикаций о Калининграде-Королёве исчисляется сотнями, более осязаемо начинаешь воспринимать расхожее выражение: «стояли у истоков». И приятно, что мне посчастливилось стоять у истоков важного этапа краеведческого движения, неоценимую роль в котором сыграла «Калининградка» – наша городская газета «Калининградская правда».



Комментарии для сайта Cackle

Возврат к списку